Две стрелы
Первый несмелый лучик робко проскользнул
между занавесками и плеснул светом на
мирно спящее лицо Анны.
Она зажмурилась. До
сознания докатилась мысль, что пришла
пора вставать. Глаза медленно открылись,
возвращая свою хозяйку из сладкого мира
сновидения в утреннюю реальность.
Как всегда не хочется и как всегда
придется. Подъем! Понадобилось несколько
потягиваний под одеялом, чтобы и тело
ощутило, что оно проснулось.
Шаркая турецкими шлепками,
Аня вышла на кухню, сразу заметив
специально неубранное в холодильник
масло и нарезанный хлеб под прозрачной
крышкой хлебницы.
На столе белел квадратик записки. Тетя
Зоя, как обычно, оставила какие-то
наставления. Аня взяла листочек в руку и
бегло прочла: "Анюта! Макароны в
холодильнике, котлеты на плите, в
сковородке. Если хочешь, ешь суп. Я
сегодня зайду на рынок и чего-нибудь
куплю. Постарайся не задерживаться. Целую."
Он шел по улице быстрыми
шагами, почти вприпрыжку. Девушка уже
ждала его, по крайней мере, так следовало
полагать по недавнему телефонному
разговору. Вот он подъезд, ступеньки,
дверь. Звонок. Крик, разрешающий войти.
Он открывает дверь. Она
сидит в кресле напротив в позе а-ля Шерон
Стоун, недвусмысленно изогнувшись.
Он игриво мычит, сооружает
из пальцев на лбу рога и переступает
порог. Тут же его руки перестают быть
рогами и оказываются заломленными за
спину. Холодная сталь наручников
обволакивает запястья. Двое в камуфляже и
с плохо обозреваемыми под масками
частями лиц валят его на пол, лицом вниз.
Девушка медленно и
соблазнительно переставляя ноги в туфлях
на шпильках, проходит за его спину.
Она садится на него, берет
голову за подбородок и отгибает ее на
себя. Обдает теплым дыханием ухо.
- Где деньги? Говори. Быстро!
- Какие деньги? О-ой.
- А ты не знаешь будто!
- Да вообще, чё происходит-то? Эй, больно же!
- Налоги надо было платить..
- А-а-а-а-а!!!
Сергей вскочил на кровати. Окончательно
проснулся. Тряхнул головой и задумался.
Ну и сон!
Гостиничное белье кололось крахмалом.
Рядом спокойно дрыхла снятая вечером
проститутка. За окном Балчуга Кемпински
уже вовсю шумели машины, снующие по
набережной.
Сергей развалился на подушках, проклиная
утреннюю апатию, уже превращающуюся в
пугающую закономерность.
"Бабочка", похоже, и не
собиралась просыпаться до следующей
смены. Но Сергею хотелось спокойно
собраться, поэтому он грубо пихнул ее
локтем в бок.
Девушка вздрогнула и
повернула свою всклокоченную голову с
минимальными остатками красоты, так
сильно преувеличенной вчера пьяным
настроением и тонной макияжа.
- Собирайся и отчаливай, — буркнул ей
Сергей, смотря в потолок.
Холодная вода, как всегда,
произвела волшебно освежающее действие.
Аня вытерлась белым махровым полотенцем
с алыми розочками и вышитыми на краю
причудливыми эпиграммами, указывающими
на принадлежность данного изделия к
китайской промышленности.
Затем она снова вступила на территорию
кухни. Чайник никак не хотел закипать, а
только начинал жужжать, словно
встревоженный осиный рой.
Аня села на лакированную
табуретку за стол и, подперев руками
подбородок, принялась размышлять о своем
прошлом и, конечно, о своем будущем.
Она родилась и выросла в небольшом
городке на краю области. Весь город
существовал за счет завода, на котором
работало больше половины жителей.
Но настали трудные времена.
Завод закрылся. Все цеха остановились, и
народ стал разбредаться в поисках работы.
Создавалось впечатление, что самая
популярная работа для женщин —
продавщица, а для мужчин — охранник. Но,
естественно, нельзя только продавать и
охранять. А парадокс был в том, что других
занятий и не находилось.
А за счет чего жила молодежь,
случайному приезжему вообще, наверно,
было непонятно.
Молодые люди заканчивали с горем пополам
восемь классов и совершенно не считали
обходимым утруждать себя и учителей
своим дальнейшим присутствием в школе.
Поэтому большинство из них шло в местное
ПТУ, что давало им только факт наличия
среднего специального образования,
поскольку швеи или сварщики тоже вряд ли
требовались городу.
Народ жил безумным образом.
В первые же два-три года было растащено
все, что можно было растащить. Если бы вам
случалось ехать по дороге, соединяющей
город с ближайшей железнодорожной
платформой, то вы бы могли подумать, что
едете по территории ядерной зимы. Вокруг
— удручающая картина ржавых
искореженных арматурин вперемешку со
строительным мусором.
Люди стали выпивать,
поначалу оправдываясь тем, что это —
попытка уйти от такого образа жизни. А
потом выпивка становилась их образом
жизни.
Курить для молодежи стало
привычнее, чем чистить зубы. Для
некурящего человека на вопрос: "Закурить
не найдется?" проще было бы ответить:
"Нет, закончились", чем "Нет, не
курю"; поскольку в последнем случае это
вызвало бы лишь недоуменное недоверие и
стремление у спрашивающего покрутить
пальцем у виска.
Аня могла бы стать такой,
как все. Могла стать серым кирпичиком,
одним из многих, в мрачной стене скучной
бессмысленной повседневности. Но в один
момент в ней случился перелом. Она
увидела в какой грязи приходится
существовать. Аня призадумалась. А что
дальше? Что? Закончить "ремеслуху",
ходить с подругами на дискотеки в местный
кинотеатр, выскочить замуж за хоть
немного обремененного воспитанием парня,
родить ему ребенка. Муж, конечно, начнет
пить от невозможности содержать семью.
Таковой прорисовывалсь перспектива в
голове Ани. Но она не хотела такой судьбы:
ни для себя, ни для своих детей.
Сергей стоял в чем мать
родила и отсчитывал зеленые бумажки с
портретами американских президентов.
Затем он опустил эту небольшую, хрустящую
стопку в протянутую ладонь проститутки.
Она уже обтянула тело своей характерно
вызывающей одеждой, уложила новые пласты
косметики и теперь была готова, получив
гонорар, беззаветно провести день, чтобы
вечером снова заступить на "боевое
дежурство".
Спрятав деньги, она пролепетала:
- Давай, пока, красавчик. Смотри, не
подцепи чего-нибудь забавного, и тогда
"наша фирма" всегда к вашим услугам.
Она вышла, хлопнув красивой резной дверью.
- Мне определенно нужно в ванную, - уяснил
для себя Сергей.
Мраморное джакузи быстро
наполнилось водой. Сергей забрался в него
и блаженно растянулся, нащупав кнопку на
панельке, нажал ее, и вода всполошилась
маленькими бурунами из-за неугомонных
пузырьков, рождавшихся на мраморной
поверхности.
Тело Сергея растворилось в
неге, но мозг, уже скинувший оковы
остатков спиртного, бродивших по сосудам,
начал работать, анализировать,
планировать.
Нельзя было назвать это
алчностью, но он всегда искал возможности
подняться выше.
Сергей родился в средней советской семье.
Мать работала учителем. Она воспитывала
оболтусов целый день и на своего ей уже
просто не хватало сил, а отец-дальнобойщик
часто разъезжал по командировкам.
Поэтому Сергею, в основном, самому
пришлось формировать свои идеалы.
Понятно, что, как и всему среднему классу,
семье не хватало денег.
И как утверждал Фрейд:
эмоции пубертатного периода реально
сильны и достаточно осознаны, чтобы
оказать заметное влияние на становление
характера взрослого человека.
И Сергей решил сделать все
для того, чтобы деньги не играли главную
роль в его жизни. Не в смысле не
беспокоиться из-за их недостатка, а как
раз наоборот: игнорировать деньги из-за
их обильного количества.
Под относительным
наблюдением матери он закончил школу, а
затем заявил, что высшее образование
нужно ему не больше, чем слону тапочки. И
семнадцатилетний парень отправился
искать работу.
Работа охранником в одном
из начинающих развиваться банке для
начала его устроила. Он сидел на вахте и
смотрел, как уже успевшие наесть брюхо
бандерлоги новой демократии таскали
деньги чуть ли не чемоданами. Маленькая
зависть, зародившаяся в нем, грозила
перейти в ядовитый бред сознания.
Но Сергей смог переродить
ее в довольно рисковый план, который
обещал принести ему изначальный капитал.
Оставаясь на ночное
дежурство, Сергей часто наблюдал, как
босс приезжал в офис с некими молодыми
особами. Явно, что, закрывшись в зале
совещаний с мягкими креслами и большим
столом, они не в преферанс играли.
Получив первые деньги за
свою непыльную работу, Сергей купил на
радиорынке у народного умельца за
умеренную сумму миникамеру. И после двух-трех
ночных смен смонтировал такой фильм,
который и сам посмотреть был не прочь.
Через некоторое время он
появился в роскошном кабинете шефа, где и
прокрутил ему ленту. Сначала начальник
чуть не набросился на наглого работника,
но потом совладал с собой и понуро
выслушал его требования.
Сергей не ошибся в расчетах,
босс не столько боялся потерять
благоверную жену, сколько опасался
шумихи и слухов вокруг его внешне
благополучного семейного положения.
Поэтому спустя уже полчаса
он стремительно удалялся от здания банка,
и впоследствии старался не появляться в
этом переулке.
Само собой, ошалевший от такой наглости
начальник не успокоился и предпринял
меры, чтобы найти Сергея. Но он
предусмотрел и это. Часть денег — и
несколько бесстрашных вследствие
недостатка интеллектуального потенциала
парней угомонила сначала людей, которых
разгневанный шеф послал достать Сергея, а
потом и самому шефу был нанесен визит,
после которого он бессильно опустил руки
и понял, что в следующий раз будет
внимательней отбирать людей на работу в
своем банке.
Ну вот наконец-то крышка
чайника подпрыгнула, выплюнув порцию
пара, а затем пустилась в пляс, весело
дребезжа.
Аня сняла чайник и заварила
себе крепкого ароматного кофе. Теперь
можно начинать завтракать. Девушка
включила телевизор, по утрам, кроме
новостей, ничего особенного не
показывали, хотя и там иногда было что
посмотреть.
Аня полила макароны соусом и стала
перемешивать их вилкой. А в голову все
лезли мысли, воспоминания.
Когда она заканчивала
восьмой класс, то твердо решила, что будет
поступать в институт. Для этого имелась
единственная и наиболее правильная
возможность: идти учиться в местную так
называемую "гимназию". Ребят,
учившихся там, вся остальная молодежь
считала чудиками и заученными
отморозками, но это мало волновало Аню,
поскольку только в гимназии можно было
почерпнуть хоть какие-то знания, которые
нужны на вступительных экзаменах.
Она очень хотела вырваться
из этой грязи. И ей было все равно, что ее
подруги отвернулись от нее. Ничего, в
Москве она найдет новых, другого
интеллектуального толка. Родители тоже
мало понимали, что происходит с дочерью.
Они считали себя обязанными уберечь Аню
от бессмысленных разочарований. По их
мнению, другая жизнь была невозможна. Они
давно смирились и не верили, что у дочери
что-нибудь получится.
Но Аня решила переступить и
через это непонимание. И вот после трех
лет усиленных занятий она сама
напросилась к сестре матери, тете Зое,
пожить, пока не поступит куда-нибудь.
По существу Ане было все равно, куда идти
учиться, главное – чтобы со словом "образование"
рядом стояло другое - "высшее".
Но надеждам суждено было
рухнуть, как карточному домику. Анна
провалилась в трех ВУЗах. Даже ее усердия
во время учебы не хватило требуемому
уровню знаний.
Девушка совсем упала духом.
Но тетя разрешила ей жить у себя сколь
угодно долго, более того посоветовало ей
пока найти работу, осмотреться,
определиться, и уже на следующий год
пытать свои силы в хороший институт.
Вот и сегодня утром Аня
проснулась с надеждой в новый день и с
тремя обведенными газетными
объявлениями в разделе "работа".
Теперь Сергею надо было думать, куда
вложить деньги, ибо он не собирался их
просто растранжирить. Это был лишь его
стартовый капитал, и будущее
просматривалось смутным, но довольно
обширным.
Сергей прекрасно понимал,
что на турецких чулках или китайских
презервативах деньги не преумножишь.
Нужна была новация, товар, который пока не
имел своей ниши на рынке.
И Сергей сделал свою ставку. Как только он
увидел по телевизору в какой-то передаче
о зарождающемся в Японии буме тамагочи,
на следующий же день он уже наводил
справки и заказывал себе партию этих
игрушек.
Он не прогадал: несмотря на
различия между Россией и Японией, дети во
всем мире одинаковы. Наши тоже принялись
дергать родителей за рукав, прося купить
красочный кусок пластика с кнопками и
дисплеем.
Другие предприниматели не
успели осознать потенциал нового товара,
а Сергей уже распродал все игрушки
мелкими партиями и делал второй заказ.
Так он работал, не покладая
рук, больше двух лет. Он бросался то на
одно дело, то на другое. Его капитал
неукротимо рос. Сергей был неугомонен,
отказывал себе в удовольствиях. Пару раз
даже наезжала братва, но Сергею удавалось
найти способ избавиться от лишних
неприятностей с минимумом потерь для
себя.
Теперь он уже был мало похож
на того парня, который устраивался в банк
охранником. Теперь, пожалуй, он мог бы
купить этот банк вместе с его бывшим
боссом.
После ванны он быстро перекусил яичницей
и кофе, которые заказал в номер. Теперь
надо было ехать к другану на виллу за
Химками. Он там сегодня гулянку
закатывает, Сергей даже не помнил по
какому поводу. Да какая разница!
Везучий предприниматель
спустился на лифте в роскошный вестибюль
отеля, предоставив удовольствие убирать
хаос после ночного буйства в его номере
высокооплачиваемым горничным.
Перекинувшись парой слов с портье, Сергей
вышел на улицу.
Серое пасмурное небо над
Васильевским спуском встретило его
взгляд. Осень все явственнее заявляла о
своем присутствии. Дул холодный ветер,
который забирался под полы плаща и гнал
по реке волны, венчаемые грязными пенными
барашками. Но центр столицы продолжал
жить своей шебутной жизнью, не обращая
внимания на природу.
Сергей с надеждой на свой
ярко-желтый Порше 911 Каррера. Сейчас это
была не просто скоростная игрушка, но и
место, куда можно было спрятаться от
несносного ветра.
Он подскочил к своему "мустангу",
открыл дверь и с наслаждением плюхнулся в
кожаное сидение.
Мурлыкнув мотором, желтый дьявол с визгом
и заносом сорвался с места. Сергей быстро
долетел до Садового кольца, а там, шараша
по встречной полосе и один раз улизнув от
патрульной машины, докатил до
Ленинградского проспекта.
Аня допила чай, выключила
телевизор, накинула куртку, подцепила
рукой сумочку и выпорхнула на лестничную
клетку. Пока вызывала лифт, вытащила из
кармана наушники и надела их на голову.
В голову понеслись приятные
звуки заставки любимой радиостанции.
Плеер был единственной радостью, на
которую ей удалось накопить еще дома и
поэтому она таскала его везде и всегда. Но
ничего! Скоро подзаработает денег и ј
Сергей вырулил на шоссе и
воткнул четвертую передачу. Машина
нетерпеливо рванула вперед, остальные
водители, издалека завидев ядовитую
окраску и хищный контур, спешили уступить
дорогу.
Аня по тротуару направилась
к пешеходному переходу, минут пять и она
будет на станции "Войковская", а там
отправится по объявлениям пытать счастья.
Сергей наслаждался "полетом", когда
зазвонил телефон.
- Алло.
- М-м, это я, Серега.
- Гаша, здорово, еще дрыхнешь, сурок?
- Угу.
- Ты даже меня переплюнул. Я уже час на
ногах. Стареешь?
- Иди ты к черту.
- У-у, парень. Пойди ляг и встань с другой
ноги.
- Да, ладно забей.
- Ты в офисе сегодня появишься?
- Ну, соберусь сейчас и поеду.
- Вот, скажи Виталику, я сегодня вряд ли
буду, пусть корейцев сам встретит, а
завтра тогда с ними и поговорим.
- А что так?
- Сегодня гудим на вилле у Сераджудина на
вилле за Химками.
- Как твоя тачка, бегает еще?
- Не то слово, летает просто.
- Электроника, подушки, все дела?
- Да нет, подушек как раз нет.
- У-у, лажа.
- Много ты понимаешь! Это же спортивная
машина.
- И что? Ставить будешь?
- Да не знаюј Руки не доходят.
Аня подошла к переходу
через шоссе, в этот момент в наушниках
послышались первые аккорды ее любимой
песни. Она радостно вдохнула, прибавила
громкости и шагнула на проезжую часть.
Сергей заметил девушку,
внезапно появившуюся на дороге и пикнул
ей еще издалека, продолжая вслушиваться в
бубнение Игоря по телефону. Буквально
мгновение спустя его машина уже
подлетала к "зебре", и тут Сергей
осознал, что девушка не видит и не слышит
его.
Анна почувствовала что-то
неладное и посмотрела налево. На нее
неслось огромное желтое пятно со
светящимися глазами фар.
Отбрасывая телефон в
сторону, Сергей ударил по тормозам.
Отключенная лихачом антиблокировка
тормозов беспомощно наблюдала, как весь
кузов стало заносить вправо на скользком
осеннем асфальте.
Аня зажмурилась и замерла
на месте. Передний бампер чиркнул ее по
голени и сбил с ног. Зад машины, уходя в
занос нанес ей чудовищный удар в бок. Уже
бессознательное тело отлетело назад и
остановилось благодаря массивному
бордюру.
Сергей, сжав зубы, пытался
выровнять машину. Но она неуправляемо
юзила из сторону в сторону. На него прямым
курсом надвигался фонарный столб.
Мягкий и податливый капот
ласково обнял холодное бетонное тело.
Сергей полетел вперед. Рулевое колесо
неприветливо встретило его шершавой
пластиковой поверхностью клаксона.
Сломанная переносица пронзила мозг и
отключила реальность.
"Вы слушаете радио
Максимум, с вами Александр Нуждин.
Сегодня погода: 3-5 градусов в плюсе,
возможен дождь, пасмурно. Водители,
осторожней на дорогах. Продолжаем
слушать отличную музыку."
Алая густая кровь с трудом
пропитывала поролоновые наушники.
Бледная остывающая рука покоилась на
кармане куртки, но она уже была не в
состоянии выключить плеер.
"Какая у этой басни мораль?
А морали нет никакой.
Один родился рогатым, но
Пернатым родится другой.
И каким ты был, таким ты умрешь.
Видать ты нужен такой
Небу, которое смотрит на нас
С радостью и тоской."
(В. Бутусов)
©
Антон В.Е., 09.11.2000г.